![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Mar. 1st, 2013
неправда Ваша, дяденька!
Mar. 1st, 2013 09:59 pmГеоргий Мирский на 60-летие смерти Сталина: "советские люди, которым он своим «Кратким курсом» и всей немыслимо лживой пропагандой безжалостно промыл мозги, оказались действительно промытыми и вымытыми, лишенными нормальных человеческих чувств до такой степени, что даже не пискнули, когда исчезали портреты любимого вождя, переименовывались улицы и города, спешно вычеркивались отовсюду цитаты." http://echo.msk.ru/blog/georgy_mirsky/1022588-echo/
Да, народ на собраниях помалкивал, к этому его приучили, но дома люди выражали свои человеческие чувства вполне нормально. Члены партии в том числе. Поколение людей, которые выросли после революции, было, конечно, очень травмированным, но всё-таки не стоит представлять их уж совершенными зомби. Они как-то архаично верили в Сталина и коммунистическую партию, а когда Партия свергла Сталина это было для них хуже, чем развод родителей для ребёнка.
Белый мундир генералиссимуса был втоптан в грязь, но и Партия оказалась блядью, которая по смерти папаши Ленина быстренько забыла правила приличного поведения (ленинские нормы партийной жизни) и пустилась во все тяжкие. Более того, прямо на глазах эта Партия ложилась под Хрущёва, который имел её, как хотел, своей кукурузой во все совнархозы. Люди, ранее искренне верившие в Сталина и Партию, переживали болезненный кризис авторитета и были в полной растерянности - кого любить и кому верить?! И потому, что этот подростковый кризис произошёл у них в зрелом возрасте, он проходил ещё болезненней.
А вот сам Мирский, я полагаю, был в онемении своих человеческих чувств. Ему было 30 лет, коммунист на идеологической работе, обязанный разъяснять политику Партии после ХХ съезда. И голос не должен был дрогнуть. Это после-то студенческих и аспирантских лет при Сталине в институте Востоковедения. Для меня вообще люди, работавшие в идеологическом секторе при советской власти, - существа загадочные. В отличие от технарей, они целый день были заняты тем, что должны были горячо верить в то, что им было спущено как истина на сегодняшний день, и убеждать в этом других. Как им удавалось не сойти с ума, я так и не могу понять.
Да, народ на собраниях помалкивал, к этому его приучили, но дома люди выражали свои человеческие чувства вполне нормально. Члены партии в том числе. Поколение людей, которые выросли после революции, было, конечно, очень травмированным, но всё-таки не стоит представлять их уж совершенными зомби. Они как-то архаично верили в Сталина и коммунистическую партию, а когда Партия свергла Сталина это было для них хуже, чем развод родителей для ребёнка.
Белый мундир генералиссимуса был втоптан в грязь, но и Партия оказалась блядью, которая по смерти папаши Ленина быстренько забыла правила приличного поведения (ленинские нормы партийной жизни) и пустилась во все тяжкие. Более того, прямо на глазах эта Партия ложилась под Хрущёва, который имел её, как хотел, своей кукурузой во все совнархозы. Люди, ранее искренне верившие в Сталина и Партию, переживали болезненный кризис авторитета и были в полной растерянности - кого любить и кому верить?! И потому, что этот подростковый кризис произошёл у них в зрелом возрасте, он проходил ещё болезненней.
А вот сам Мирский, я полагаю, был в онемении своих человеческих чувств. Ему было 30 лет, коммунист на идеологической работе, обязанный разъяснять политику Партии после ХХ съезда. И голос не должен был дрогнуть. Это после-то студенческих и аспирантских лет при Сталине в институте Востоковедения. Для меня вообще люди, работавшие в идеологическом секторе при советской власти, - существа загадочные. В отличие от технарей, они целый день были заняты тем, что должны были горячо верить в то, что им было спущено как истина на сегодняшний день, и убеждать в этом других. Как им удавалось не сойти с ума, я так и не могу понять.