Конечно, хорошо, что кто-то собирает материалы про жизнь на оккупированных территориях. Для моей мамы и её родителей это, безусловно, была для оккупация, а не освобождение. А если точнее, то - из огня, да в полымя, и при Сталине им было хреново, и при Гитлере. Они не голодали, дедушка зарабатывал починкой часов и др. механизмов, бабушка подрабатывала шитьём, она была классная портниха.
Если бы это были кайзеровские солдаты и вели себя, как при оккупации в Первой мировой, то мои были бы счастливы, но это был гитлеровский режим. Центральным ужасом для моей семьи была угроза угона моей мамы в Германию. Ей исполнилось 16 в декабре 1941 и её устраивали на работы, которые давали бронь от вывоза, доставали справки, что она больна туберкулёзом. Но даже это не спасало, время от времени были облавы на молодёжь для отправки в Германию. В одну такую облаву она даже попала и её спас полицай, который жил в том же доме и знал её, он выпустил её с заднего крыльца.
Мои жили на Большой Подвальной и в какой-то момент этот район приглянулся немецким офицерам и было решено, что там будут жить только немцы. Моих выгнали из квартиры, можно сказать, в чём стояли. И других прелестей оккупации помельче размером тоже хлебнули, будь здоров. В общем, своих ждали. Они пришли, но обратно в квартиру моих не пустили, на этот раз она приглянулась советскому майору, который даже вещи дал забрать только те, что похуже и которые ему самому не нужны были. При том они были поражены в правах как находившиеся на оккупированной территории. Ну, и послевоенная голодовка...
no subject
Если бы это были кайзеровские солдаты и вели себя, как при оккупации в Первой мировой, то мои были бы счастливы, но это был гитлеровский режим. Центральным ужасом для моей семьи была угроза угона моей мамы в Германию. Ей исполнилось 16 в декабре 1941 и её устраивали на работы, которые давали бронь от вывоза, доставали справки, что она больна туберкулёзом. Но даже это не спасало, время от времени были облавы на молодёжь для отправки в Германию. В одну такую облаву она даже попала и её спас полицай, который жил в том же доме и знал её, он выпустил её с заднего крыльца.
Мои жили на Большой Подвальной и в какой-то момент этот район приглянулся немецким офицерам и было решено, что там будут жить только немцы. Моих выгнали из квартиры, можно сказать, в чём стояли. И других прелестей оккупации помельче размером тоже хлебнули, будь здоров. В общем, своих ждали. Они пришли, но обратно в квартиру моих не пустили, на этот раз она приглянулась советскому майору, который даже вещи дал забрать только те, что похуже и которые ему самому не нужны были. При том они были поражены в правах как находившиеся на оккупированной территории. Ну, и послевоенная голодовка...